Яранский Пророчецкий монастырь: возрождение

После закрытия монастыря, его насельники, оставшиеся без крова, разошлись кто куда, в большинстве своем по домам. О большинстве из 70 монашествующих и послушников не сохранилось никаких сведений. Несколько послушников Пророчицкого монастыря вместе с казначеем иеромонахом Афанасием (Мухачевым) остались на территории упраздненной обители и устроились жить в церкви. Они стали заниматься сельским хозяйством, организовав товарищество. Вскоре к ним присоединилось еще несколько бывших монахов и мирян. Община составила около 10 человек. В 1925 г. для проживания монахами у «Опытного поля» был выкуплен низ бывшего монастырского дома, построенного незадолго до революции для приема высоких гостей, но не отделанного полностью; часть его стала отдаваться для ночлега богомольцам. 
О том, где жили насельники, рассказывал в своих «Воспоминаниях инока» епископ Вениамин (Милов): «Жить мне пришлось сначала в монастырской гостинице, потом в сапожной, внутри ограды, и, наконец, в только что отделанном новом каменном доме, предназначавшемся, между прочим, для приемов именитых гостей, в том числе для размещения посещавшего обитель епархиального архиерея и его многочисленной свиты. Только лишь 1 этаж здания был обустроен». 
Вот что рассказал о возрождении обители в 1929 г. на своем допросе в ОГПУ священник Матфей Деньгин: «Когда организовалась советская власть – был разгон монастыря. Все монахи уходили домой, остались только 4: игумен Афанасий, я, Сарапион, теперь умерший, послушник Забегаев Иван Павлович. Оставшиеся игумен Афанасий и Сарапион организовали из ближайших деревень группу верующих и монастырь был открыт снова. Часть монахов возвратилась, организовали монастырь. Какого-либо изменения в службе и порядках после организации группы верующих не было, все осталось по прежнему. Ранее богомольцев было много, а теперь в праздничные дни доходит до ста человек. Некоторые остаются переночевать… Женщин в монастыре проживают 3 человека, которые помогают по хозяйству…»
28 января 1929 г. монах Павел Панов так рассказывал о причинах своего пребывания жизни в монастыре: «В монастыре лишь потому, надо было честно обеспечить братьев , которых у нас 5 человек, земли у нас мало. Жил я знал только 1 церковь да книги церковного содержания…».
Большинство из насельников уже назад не вернулась. Не вернулся в обитель и прп.Матфей, который ушел жить на бывшую монастырскую пасеку. Возможно, он предвидел предстоящие вскоре годы церковных нестроений. Это не мешало ему общаться с братьями обители и Яранскими Владыками, о чем сохранились скупые свидетельства. 
Первые годы отец Афанасий возглавлял общину на правах старшего монаха, поскольку утверждение его в должности настоятеля и посвящение в сан игумена произошли только в 1923 г. по ходатайству Яранского викарного совета от… обновленцев. Видимо, поначалу объединение монахов существовало как товарищество, а в 1923 г. образовалась община верующих. В обновлении тогда находилась подавляющая часть Вятской епархии, ушел в него и отец Афанасий с братией. Епископ Яранский Сергий 28 июля 1923 г. писал в Вятское епархиальное управление (разумеется, обновленческое): «Яранский викарный Совет просит В.Е.У. утвердить и.об. настоятеля Яранского Прочицкого монастыря иеромонаха Афанасия в занимаемой должности настоятеля. Иеромонах Афанасий является весьма уважаемым пастырем как среди братии монастыря, так и верующих, посещающих монастырь. В настоящее время, при проведении реформ церковной жизни его авторитетные разъяснения народу, их необходимость вносят заметное успокоение в религиозные, но часто темные массы народа. Ввиду сего утверждения Его в должности настоятеля с возведением в сан игумена является по мнению Викарного Совета вполне справедливым. В монастыре живет 23 года, иеромонах с 1909 г., имеет наперсный крест. 50 лет от роду». По всей видимости, вятские обновленцы утвердили это постановление; хотя в целом «живоцерковники» не признавали монашества, в Вятской епархии существовало несколько монастырей, поддерживавших обновленцев. 
О жизни о.Афанасии – третьего игумена монастыря - до этого момента известно немного. Родился он – в миру Алексей Антонович Мухачев – в крестьянской семье Орловского уезда, в починке Мухачево. Учился в начальной школе, занимался крестьянством. 20 сентября 1900 г. в возрасте 42 лет поступил в Пророчицкий монастырь. 20 мая 1904 г. постригается в монашество с именем Афанасий. Благодаря свои незаурядным организаторским и другим способностям, он скоро был по достоинству оценен игумен монастыря и епархиальным начальство. Уже 29 мая 1904 г. он рукополагается в иеродиакона, 5 июня 1905 г. – в иеромонаха. По указу Вятской духовной консистории от 5 июля 1909 г. о.Афанасий назначается благочинным монастыря и духовником, 8 мая 1915 г. – письмоводителем. 27 февраля 1912 г. был награжден набедренником. Отец Афанасий остался самым верным монастырю, разделив единственным из монахов его судьбу до конца…
По словам отца Афанасия из протокола его допроса в 1928 г., все насельники монастыря были бывшими послушниками монастыря. Из них 4 было пострижено им в монашество, а остальные 8 оставались послушниками. По версии ОГПУ, перед закрытием монастыря в нем имелось: 10 монахов, 3 послушника, 2 ученика и 1 священник.
Известно, что в обители до ее последнего закрытия жили следующие насельники:
Игумен Афанасий (Мухачев)
Иеромонах Сарапион (Волков), умер в 1926 г.
Иеромонах Иосаф (Сычев), монастырский казначей
Монах Николай (Черных)
Иеродиакон Паисий (Панов), диакон
Послушники:
Вшивцев Сергей Федорович, регент монастырского хора
Послушник Забегаев Иван Павлович
Священник Зарницын Афанасий Васильевич.
Об остальных сведений не сохранилось. Об учениках-послушниках в 1928 г. в заключении по следственному делу монастыря сообщалось: «На протяжении своего нелегального существования, Афанасий содержал под видом послушников несовершеннолетних мальчиков до 5 человек, которых воспитывал в монастырском духе, приготовляя к пострижению в монашеский сан…» Рассказывают, юноша Иван Огородников пришел в монастырь с продотрядом и возгорелся желанием остаться здесь послушником. Ему разрешили. В 1928 г., перед закрытием обители, учениками были Федосимов и Клепцов.
О судьбе некоторых насельников немного известно. Нужно ли?
Так монастырь возвратился к своей жизни, но это уже была не та жизнь, как до 1917 г. Теперь весь монастырь умещался в одном храме и одном доме, в которых жило и молилось до 10 братьев. Существовала братия за счет богослужений, того, что они нанимались на различные работы или продавали продукты, жертвуемые прихожанами. Служба велась по-прежнему монастырская, по старому уставу. Впоследствии число братьев со священниками выросло до 13. В конце 1920-х годов в монастыре жило также 3 ученика и 2-3 женщины; последние помогали по хозяйству. Сократилось и число богомольцев, на что большое влияние оказали происходившие события в церковной жизни, уход монастырской братии в обновленчество и, наоборот, верность митрополиту Сергию (Страгородскому), но по-прежнему было немало приезжавших из дальних деревень, а также «разной бродячей публики». 
В 1928 г. в протоколе своего допроса ночной сторож Огородников Иван Флегонтович, проходивший как свидетель по делу закрытия монастыря, говорил: «Монастырь является сборищем антисоветских элементов, например ежедневно, а собственно по праздникам приезжают разные темные личности. Из них я знаю 2: кудрявого попа Афанасия Зарницына и человека с коклюшкой, которые бывали в монастыре часто. Кроме того, в монастырь систематически приводятся юродивые, какие-то кликуши. Цель привода их внедрить населению наличие разного рода «божьих наказаний» и бесов….»
Настоятель обители сам нередко ездил по деревням, совершал там молебны и говорил наставительные проповеди, давал советы крестьянам. Некоторые из них были пророческого содержания, что наводит на мысль, что отец Афанасий часто общался с преподобным Матфеем, но поскольку он говорил часто иносказательно, игумен не всегда мог правильно понять смысл его слов и излагал их крестьянам по-своему. Например, в октябре 1928 г. был устроен молебен по случаю постройки дома у зажиточного крестьянина Василия Григорьевича Вешнякова. По окончании его отец Афанасий сказал: «Не надо посещать бесовских собраний и всевозможные кружки, дети ваши в школах теряют облик православных верующих, не носят крестов, в школы их отпускать не нужно, прожили мы век неучеными, но Богу угодны». Здесь же отец Афанасий предсказал: «Скоро будет война, всему существующему будет крах, тогда настанет лучшая жизнь, нужно смиренно потерпеть до тех пор…» Были ли эти слова навеяны преподобным Матфеем, трудно сказать…
Давал отец игумен крестьянам и такие советы, например, чаще приводить детей в церковь, а про школу говорил – «если дальше учиться, то дальше от бога». Не советовал он крестьянам делать самообложение – «собранные фонды у крестьян отберут». Крестьяне слушались и, кое-где самообложение, навязанное коммунистами, не прошло. Впоследствии эти слова игумена чекисты используют для его обвинения.
В 1922 г. местные коммунисты наконец смогли осуществить свое заветное желание – была ограблена ими в ходе изъятия церковных ценностей монастырская церковь. Правда, особо поживиться им здесь не пришлось. Церковь не ломилась от сокровищ, как им представлялось. Было изъято:
Потир, дискос, звездица, 2 тарелки, лжица 6 3ф. 67 з.
Крест напрестольный 2 2 ф.14 з.
Ковшиков 3 54 з.
Кадил 1 1 ф.08
оклад от евангелия 3.26
- 18 з.
- 86 з.
Ковчегов 1 1.43
Риз от разных икон 4 5 ф.81 з.
В церкви Знаменского монастыря опись изъятого была более внушительной. Были ограблены и другие храмы Яранского края, в т.ч. те, которые посещал преподобный. Некоторые храмы были так бедны, что изымать собственно было и нечего. Например, в церкви с.Большой Рудки радетелям о «голодающих Поволжья» пришлось довольствоваться 2 напрестольными крестами, складом и 4 подставками от Евангелия.
После этого храм бывшего монастыря долго не трогали. 7 марта 1926 г. граждане Яранской волости заключили новый договор о передаче им церкви с целым рядом унизительных условий. Начинался он так: «Мы нижеподписавшиеся граждане Яранского уезда и волости… имеющие в ней свое местожительство, заключили настоящий договор с яранским волостным исполкомом Советом рабочих и крестьянских депутатов в лице его уполномоченного Представителя т.Филиппова Михаила Филиппова в том что сего числа 7 марта 1926 г. приняли в бессрочное бесплатное пользование находящуюся в бывшем мужском Пророчицком монастыре церковь с богослужебными предметами по особой нами заверенной своими подписями описи на нижеследующих условиях…»
В договоре перечислялось и все имущество храма, описывалась сама церковь: «Церковь в византийском стиле, деревянная, 1этажная, 2престольная, с деревянной колокольней. Высотой 14 ½ саж. Церковь имеет 5 глав, церковь и колокольня обшиты тесом снаружи и выкрашены масляной краской. Крыты железом. Церковь имеет 4 двери: западную, северную, южную с фронтонами и двери в диаконнике без фронтона. В притворе на правой стороне имеется помещение для церковника, а в левом для ризницы». На колокольне имелось 8 колоколов разного веса. Акт с перечислением имущества был подписан игуменом монастыря Афанасием. 
Оставшись только в стенах церкви и монастырской гостиницы, монахи с болью наблюдали, как разрушается некогда возводимая ими с любовью обитель. Из-за бесхозяйственности монастырские постройки приходили в негодность, разламывались, территория захламлялась. Пришли в запустение фруктово-ягодный сад и кедровая роща; последняя стала засыхать от вытаптывания. Деревянная монастырская стена была разобрана. Был растащен мирянами кирпич, ранее заготовленный для строительства нового храма. Был засыпан винный подвал монастыря, т.к. он стал осыпаться, что грузило обрушением всего здания. Только кузница продолжала работать по назначению.

На фото: возможно, в этом доме жили последние насельники обители. Здесь же останавливались приезжие богомольцы.

Преподобный Матфей Яранский в последние годы жизни

После закрытия монастыря преподобный Матфей с несколькими братьями удалился на бывшую монастырскую пасеку около с.Большая Рудка Шарангской волости Яранского уезда, расположенную в 25 верстах от монастыря. Места эти ранее принадлежали купцам Беляевым и были переданы монастырю вдовою. В благополучные годы монахи здесь держали пасеку. Незадолго до революции на бывшей Беляевской даче стал возводиться скит, но достроить его не успели. Жил преподобный в келье, отделенной от общего корпуса, в котором проживало несколько монахов, обслуживавших пасеку. Живя здесь, преподобный посещал каменную церковь в селе, построенную в 1910 г. В 1919 г. при «передаче имущества» верующим было составлено ее описание: «Церковь во имя св. Василия Великого, начата постройкой в 1902 г., окончена и освящена в 1910 г. 8 декабря, каменная с таковой же колокольнею, ея длина 21 с. 1 ар., ширина 11 с. 1 ар., высота 11 саж., покрыта железом; высота колокольни 14 саж. В церкви двои двустворонные двери железные и 1 такая же дверь одностворная; внутренних двухстворных дверей 6, одностворных 4; окон в ней 46. В церкви 3 алтаря и 3 иконостаса».
К дням сегодняшним от этой церкви ничего не осталось. Вскоре власти отобрали у монахов и эту землю, а дачу разграбили. Тогда братья последней игумении Знаменского монастыря матушки Апполинарии, жители соседней деревни Ершово, построили недалеко от нее для преподобного маленькую избушку, в которой он прожил все оставшиеся годы своей жизни. В этом видна и некая параллель с жизнью прп.Стефана Филейского, но с точностью до наоборот – до основания скита он жил в построенной им избушке… 
В двух километрах от деревни стояла деревянная церковь в с.Беляево, куда о.Матфей ходил на службы. Церковь эта также была построена в 1893 г. тщанием почившей купеческой вдовы. «Зданием деревянная на каменном фундаменте с таковой же колокольнею. Крепка и покрыта железом» - сообщалось о ней в церковном документе за 1915 г. Как рассказывают, что быть незамеченным от людей, старец прятался в храме за печку и там стоял всю службу, молясь в уединении. Приходил он всегда первый, а уходил последний. 
Часто преподобный ходил в храм пешком, но иногда местные крестьяне соглашались подвезти его. В январе 1923 г. отец Матфей решил поехать в Беляево ко всенощному бдению. Один крестьянин согласился увезти его до места, но в то время в лесу водилось много волков, и он на всякий случай положил под сено топор. Увидев это, отец Матфей сказал: «Надо надеяться на Бога, а не на топор». Поездка прошло благополучно.
Преподобный старался уйти от мира, но мир не забывал его. Страждущие шли к нему нескончаемым потоком со своими горестями и печалями, в огромном количестве стояли у избушки преподобного, а он продолжал всех принимать с отеческой любовью, утешая, ободряя, наставляя. В последние годы о.Матфей старался принять всех. Часто говорил притчами и иносказательно, будто совсем о других вещах. Сохранились свидетельства о его чудесах. Местная женщина рассказывала такую историю: «Одна женщина из Шахуньи, неверующая, смеялась над своей богомольной родственницей. А потом у нее пропал теленок: попал в запретную зону, ушел и не вернулся, и не до смеху стало. Ей сказали: помолись, у вас же старец есть. И она, до конца не веруя, стала мысленно просить о.Матфея. Вдруг теленок появился в чаще, где самое немыслимое место. Лишь издали показался, но не вышел. «Ну, батюшка Матфей, теперь уж помогай его загнать домой», - решительно сказала она. Теленок тут же послушно вышел из чащи и встал рядом. Так она поверила в силу его молитв». 
За помощью к преподобному приходило немало больных и увечных. Всем он находил слова утешения, а некоторых и исцелял. Однажды к преподобному пришла женщина и спросила: «Как мне лучше помолиться, что бы моя дочь умерла. Она у меня калека, спереди и сзади – горб, похожа на лягушку. Помолись, батюшка, что бы Господь ее прибрал, ведь кроме нее у меня еще трое ребятишек». Как рассказывают, преподобный долго молчал и только потом изрек кратко: «Молодушка, девочку эту не избывай, это будет твой кормилец и поилец». И кто бы мог подумать, что это немыслимое пророчество сбудется. Вскоре девочка выздоровела, горбы ее исчезли, а когда повзрослела, взяла на себя заботу о состарившихся родителях до самой их кончины.
О-а из д.Марамзы вспоминала: «Однажды у меня заболело лицо. На нем появились коросты. Да такие глубокие, что в них начало гнить мясо. Я и пошла к батюшке. Он нас принял, напоил чаем. А затем подает флакончик со святой водой: «Мочи и все пройдет. Надо только верить». А я и до этого неоднократно умывалась святой водой, но бывало после этого еще хуже. Но ослушаться не посмела. И после трех раз умываний болезнь прекратилась».
Сохранились несколько свидетельств о жизни преподобного в эти годы. В 1973 г. на страницах кикнурской газеты «Сельские огни» секретарь районного общества «Знание» И.Уланов в своей статье о преподобном писал о нем, приводя рассказ А.И.Козлова: «Последний раз я встретил Матвея недалеко до его смерти летом 1925 г. Работал я тогда в Яранском лесхозе и при отводе лесосечного фонда переходил с лесниками в другой квартал через хутор Ершово, где была бывшая летняя дача Пророческого монастыря. Матвей сидел на бревнах и вел проповедь перед собравшимся народом, стараясь внушить людям недоверие к новому строю, который он сам глубоко ненавидел. Здесь же тайно от советской власти Матвей совершал церковные обряды. Живя в лесу на границе двух районов, за счет приношения мирян, он чувствовал себя свободно, ведя проповедническую деятельность».
Кроме храма в с.Беляево, преподобный пешком ходил также в церковь с.Соболево и монастырь. Каменный двухпрестольный храм в селе Соболево был выстроен совсем незадолго до революции, в 1909 г. Поблизости от него еще стояли деревянные церковные постройки – церковная школа, торговое помещение, хлебный амбар, 2 открытых деревянных ряда. Что интересно, на 1922 г. часть зданий еще принадлежала церкви и находились «в удовлетворительном состоянии». Проходя очень далекий путь до с.Соболево, о.Матфей всегда останавливался в д.Полубоярцево, в доме глубоко верующих людей- Христофора Николаевича и Прасковьи Федотовны. Хозяин дома был не только глубоко верующим человеком, соблюдавшем посты, но также никогда не пил и не курил, был очень честным человеком, часто говорил: «За правду Бог жизнь удлинит, за неправду укоротит». И Бог, действительно, дал ему очень длинный земной век – почти 100 лет. Хозяйка дома всегда старалась накормить долгожданного гостя, давала постель. В то время у родителей жила дочь Клавдия Христофоровна с дочкой Лизой. Ее муж Прокопий Васильевич служил в армии. У его родителей была большая семья и, чтобы не обременять родителей, Клавдия часто жила там. Как то во время очередного визита преподобный справился о ней: «А дочь ваша на работе?» Хозяйка рассказала, почему ее нет и добавила: «Зять должен бы придти домой, беспокоимся, не случилось ли с ним, что-нибудь плохое». Отец Матфей успокоил ее: «Не беспокойтесь, на днях он придет». Так и случилось.

Обновленческий раскол в Яранском уезде

В обновленчество ушло поначалу подавляющее большинство приходов Яранского уезда, запутанных советской пропагандой и клеветой на Патриарха, в которой он указывался как главный виновник всех бедствий, обрушившихся на Россию в последние годы, но уже вскоре многие из них начали выход из него, осознав свое заблуждение. Уже 24 сентября 1923 г. собрание пастырей и мирян 1 благочинного округа на приходском собрании вынесло постановление остаться верными Патриарху Тихону, не принимать постановления Поместного собора как неканонические и «поэтому оно обращается к святому Патриарху Тихону с просьбой принять под свое покровительство население по неведению уклонившемуся в число обновленцев».
После принятия такого постановления борьба с обновленчеством началась во всем округе. Возглавил ее деятельный священник с.Соболево Григорий Капустин, с которым, безусловно был знаком преподобный, посещавший этот храм. Судьба самого батюшки была довольно интересной. Родился он в слободе Кукарке Яранского уезда в семье зажиточного крестьянина, имевшего 3 дома, начинал свой жизненный путь чиновником в штате губернаторов Вятской и Могилевской губерний, был у них на хорошем счету, занимал немало почетных должностей. С 1908 по 1914 гг. Григорий Иванович – помощник исправника Горецкого уезда и в то же время староста одного из храмов. Служение в храме, по всей видимости, оказало большое влияние на него, такое, что в 1914 г. он в корне меняет свою жизнь – увольняется со службы «по домашним обстоятельствам» и рукополагается в сан священника, хотя впереди у него лежал путь блестящей карьеры, от чего он отказался, в чем видна некая параллель с жизнью отца Матфея. В 1916 г. о.Григорий возвращается в родной уезд, где в с.Знаменское организовал курсы-уроки для взрослых по обучению грамматики. 4 марта1921 г. по своему прошению он был перемещен в с.Соболево, где и служил все последующие годы, воспитывал со своей женой Александрой Прокопьевной, дочерью коллежского регистратора, 3 дочерей. За свою многополезную службу, мирскую и полезную, о.Григорий имел много наград и медалей – за участие в переписи 1897 г., в память столетия войны 1812 г., в память 300летия Дома Романовых и другие…
И вот такой энергичный человек возглавил борьбу с обновленческим расколом в своем округе. Вот что сообщал в своем отчете за 6 декабря 1925 г.благочинный священник-обновленец Рязанцев: «В настоящее время снова загорелась искра антиобновленческого движения. Священник с.Соболево Григорий Капустин ездил в г.Ветлугу к епископу Григорию «с покаянной» и затем в некоторых селах округа появилось от епископа Григория воззвание явно антиобновленческого характера с призывом признать главой церкви бывшего патриарха Тихона.
Объявляя всех священноцерковнослужителей еретиками, запрещая иметь с ними общение, епископ Григорий считает священника Григория Капустина настоящим православным священником в округе.
Священник Григорий Капустин вернувшись из Ветлуги, освятил храм в с.Соболево, сделал по приходу подписку к Тихону.
День ото дня усиливая свою агентурную деятельность среди крестьян-фанатиков священник Капустин создает оппозиционную обновленческую партию, которая может быть опасной, т.к. действия кучки людей, враждебно настроенных к обновленчеству, принимают террористический характер. В с.Кувшинском деятели Григория Капустина собирают сход, читаются воззвания Епископа Григория и запирают на замок храм. Через некоторое время на место выезжает о.Григорий Капустин, снова собирается сход, на котором председательствует священник Григорий Капустин, выполняется постановление: «отстранить причт с.Кувшинского от священнослужения, а вместо отстраненных принять в приход священника Григория Капустина и диакона с.Соболево Поршнева (зятя Капустина).
В результате храм заперт на 2 замка: 1 церковный, а другой собрания. В палатке храма служатся вечерни, обедницы и панихиды неким иеромонахом Арсением, назначенным к служению Григорием Капустиным. Личность иеромонаха Арсения благочиническому совету совершенно неизвестна. По сообщению настоятеля храма с.Кувшинского известно, что священник Григорий Капустин намерен вести систематическую борьбу с обновленцами путем объезда им округа, но благочинеческий совет уверен, что брожение вызванное о.Капустиным закончится в недалеком будущем, т.к. со стороны первого (благочинеческого совета ) принимаются должные меры, а также и Викарный совет не замедлит обратить на это дело свое внимание, т.к. последний о всем своевременно извещает». Ниже следовала приписка от уполномоченного Священного синода: «…Отношение мое от 28/09 с.г. за № 2190 отправлено мной из Яранска, в бытность мою там и носило оно характер призыва-воззвания к взбудораженному духовенству о немедленном их обращении в подчинении к Преосв. Сергию Яранскому, т.к. они всем округом вынесли постановление порвать связь с викарным Управлению и предложить епископу Сергию покаяться пред Тихоном, причем председательствовал на этом собрании сам о.Рязанцев как благочинный». 
Как видим, и сам благочинный Рязанцев изменил свое отношение к «тихоновщине». О дальнейшей судьбе о.Григория к сожалению ничего не известно.
Как уже говорилось, в 1924 г. обновленчество уклонился и о.Афанасий с братьями, находясь «в общении» с обновленческим епископом Сергием (Корневым), но ненадолго. Спустя полгода, как указывал отец Афанасий в протоколе своего допроса в 1929 г., он ездил с покаянием к Патриарху Тихону, который принял покаяние, благословил его на управление монастырем и «в молитвенное общение к духовнику иеромонаху Матвею, жившему в келье». Выход обители из обновленчества вызвал резкий отток богомольцев, поддерживающих обновленческое течение. 
Сводки ОГПУ по Яранскому уезду сообщали за 1925 г. 1-15 мая: «Со смертью Тихона активность и настроение реакционного духовенства пали (Яранский и Халтуринский уезд). Духовенство тихоновское напротив ожидает перемен, высказывает предположение о новом патриархе и называют митрополита Петра, которого Епископ Нектарий и другие попы называют взяточником».
1 августа-1 сентября: « В настоящее время в г.Яранске в расположении обновленцев находится 1 церковь Успенского собора. Руководителем обновленческого собора является священник Турутин, в помощь ему прибыл из Котельничского уезда священник Овчинников.
В июле месяц прибыл обновленческий епископ Сергий из г. Перми, посланный в Яранск на несколько дней, во время исполнения им службы в церкви много городской публики посещало службу». 
К середине 1920-х годов обновленчество потерпело поражение на Вятской земле. По словам их самих, оно было предопределено огромной разъяснительной работой, которую активно вели среди верующих тихоновские священники и монахи, а особенно «многочисленный сонм иноков и инокинь монастырей вроде о.Арсения, о.Матфея, о.Афанасия, о.Геннадия, Дарьюшек, Марьюшек, Дуняшек», которые ходили по деревням с антиобновленческой пропагандой, чтобы «подействовать на обновленцев вразумлением их и освящением благодатного архипастыря». 

На фото: первый яранский епископ Сергий (Корнеев) с мирянами и духовенством. Фото 1926 г.

Священник Илья Воскресенский

ВОСКРЕСЕНСКИЙ Илья Алексеевич: священник. Родился в семье священника 19 июля 1874 г. в семье священника в селе Пижемском Яранского уезда. Окончил 1 класс ВДС 5 июня 1892 г. Духовный путь начинал учителем и псаломщиком. 19 янв. 1897 г. рукоположен в сан диакона. 30 марта 1908 г. перемещен в с.Сардык и рукоположен в сан священника. Упоминается по селу за 1915 г. В 1915 г. награжден набедренником. 5 дек. 1933 года особой тройкой при ПП ОГПУ Горьковского края по ст.58 п. 10 УК РСФСР осужден условно к трем годам концлагерей. В 1937 году после закрытия церкви был сослан на жительство в д.Сухоты, где проживал в доме Деветьярова Данила. Осужден по ст. 169 УК РСФСР 16 мая 1929 года за пользование 10 кг. сахара по черной книжке к штрафу 250 рублей. 25 ноября 1929 года осужден по ст. 90 УК РСФСР за совершение крестного хода на речку к штрафу в триста рублей. В 1933 г. привлекался к уголовной ответственности по ст. 5810. Осужден был тройкой ОГПУ на 3 года условно. Под арестом находился 2 месяца3. 9 дек. 1937 года осужден по ст. 58 п. 10 УК РСФСР особой тройкой при УК НКВД Кировской области, приговорен к ВМН. Главным пунктом обвинения был сбор подписей по приходу, организованный им совместно со священником Павлом Корепановым, за открытие церкви в с.Сардык, по версии чекистов – для развала колхозов. В обвинительном заключении сообщалось: «Священники Воскресенский Илья Алексеевич и Корепанов Павел Алексеевич систематически проводили антисоветскую контрреволюционную агитацию против коллективизации. За развал колхозов организовали нелегальный сбор подписей с населения – было собрано 1700 подписей. Записались верующими с целью срыва Всесоюзной переписи населения, дискредитации руководителей партии и правительства, распространяли церковные книги среди населения, а также проводили чтение их. Использовали продовольственные затруднения в контрреволюционных целях. Воскресенских виновным себя признал1». На допросе батюшка, в частности, говорил: «Вопрос: следствию известно, что вы проводили антисоветскую агитацию против 
коллективизации. Вы это признаете? Ответ: да действительно колхознице Деветьяровой говорил, народ в колхозах питается плохо, едят суррогаты в хлебе, вот например у колхозника старосты церкви Свинина я видел у него хлеб очень черный и плохой суррогатами. Я с политикой партии и правительства не согласен, зачем советская власть вмешивается в религию и тормозят делу религии, ведь старики живы, они ищут этого. Я действительно среди верующих говорил: скоро наступит последнее время, надо молиться Богу, вот прикроют церкви, вы тогда не будете иметь возможность молиться Богу2…». 9 дек. 1937 г. решением Особой тройки приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Расстрелян 8 янв. 1937 года. Семья: жена Валентина Михайловна, 1877 г.р.; дети: Августа (1897 г.р.), Елена (1898 г.р.)., Александра (1900 г.р.), Николай (1902 г.р.), Анна (1905 г.р.), Константин (1908 г.р.). 

Из книги "Духовенство Глазовского уезда Вятского уезда. 20 век". Фото предоставлено Софией Матизен