Пономарев Константин: священник. Сын дьячка, закончил ВДС в июне 1878 г. На службу по духовному ведомству определен 1 сент. 1882 г. Учитель с 1878 по 1882 гг. Рукоположен в сан священника к церкви с. Ашлань 18 сент. 1882 г., определен к тюремной церкви г. Уржума 15 февр. 1885 г. Окормлял городской детский приют. Был наставником Сергея Мироновича Кирова. Был в отпуске в 1887-1888 гг. по 2 месяца для лечения кумысом, явился в срок. Согласно прошению уволен за штат 9 марта 1915 г.

Предположительно о.Константин Пономарев с воспитанниками Дома призрения.

Вот что писали об о. Константине и его взаимоотношениях с будущим революционером  С.М.Кировым его сестры Костриковы Анна и Елизавета Мироновны в биографической книге «Это было в Уржуме», опираясь на многочисленные воспоминания:

«…Судя по всему, церковное начальство держало отца Константина «в черном теле». Пожалуй, этого пастыря кормило не только горло, но и длинные ноги. До сих пор не поймем, как он ухитрялся «совместительствовать» в трех, а в одно время – даже в 4 местах.

  Он справлял службу в самой захудалой из всех Уржумских церквей. Закончив «дело» в церкви, отец Константин несся в Дом призрения, где у него сегодня молебен.

Долговязый, сутулый, он шагал так стремительно, что полы его серого, засаленного на груди подрясника и прямые длинные пепельного цвета волосы лихо развевались.

Поп Константин был «приставлен» к приюту, чтобы следить за нравственным воспитанием детей. Он же обучал их пению. кроме того, он преподавал Закон Божий в приходском и городском училищах, а в одно время – и в Уржумской гимназии.

И получилось так: в трех местах, где поп Константин зарабатывал себе на пропитание, он встречался с Сергеем. Поп заметил его.

Заметил потому, что у этого ученика были очень хорошие способности. Отец Константин был требовательным и строгим законоучителем. Запомнить, скажем, притчу из Священного писания, рассказанную отцом Константином в классе, и тут же правильно пересказать ее Сергей мог с первого раза. Попу это, конечно, нравилось.

И второе. В церкви, где служил отец Константин, хор был жидковат. Батюшка пополнял его за счет приютских мальчиков. В этом был определенный смысл: детские голоса украшали хор, а платить приютским не надо было ни гроша.

Поп обнаружил у Сергея голос и слух и приказал ему петь в хоре.

… Личная жизнь отца Константина была нелегкой. Он потерял свою «последнюю у попа жену» (она умерла), сын был чужим для него человеком. Жил поп Константин одиноко и вообще был человеком неприкаянным. Поп имел основания быть недовольным жизнью. Но была у старика одна страсть: он любил природу и рыбалку. Узнав Сергея, он стал брать его на рыбную ловлю, на прогулки. Летом они нередко отправлялись на лодке с удочками и прочим снастями… Нравилась Сергею горячая любовь к природе отца Константина.

Там, на речке, поп становился совсем другим человеком. Он был не только страстным и умелым рыбаком, веселым рассказчиком. Не стесняясь воспитанника, он мог отпустить соленое словцо по адресу церковного начальства и службы своей».

На страницах книги Костриковых можно найти упоминание и о том, как батюшка относился к своим пасомым в тюрьме. На вопросы будущего революционера, батюшка либо отмалчивался либо рассказывал, что-нибудь интересное из жизни разбойников, которых в то время хватало с избытком. По его мнению, в тюрьму просто так не посадят. Раз сидят, значит заслужили. «Поделом вору и мука!»- говорил священник[1]».

Награды: набедренник (1888), скуфия (1896), камилавка (1902), наперсный крест от Святейшего Синода (1908).

Семья: к 1915 г. был вдов; сын Дмитрий, 1890 г.р., служил полицейским надзирателем Омутнинского завода Глазовского уезда и, как уже говорилось, не поддерживал отношения с отцом.