Викторовское течение на юге Вятской земли

      В 1927 г. на юге Вятского края Декларация митрополита Сергия была принята сразу       ( как раз к тому времени большинство приходов вышло из обновленчества ), а вот оппозиция епископа Виктора ( Островидова ) нашла своих сторонников не сразу. Викторовское течение возникает в Уржумском районе не раньше осени 1928 г, а в соседнем Лебяжском районе и того позднее- в 1933 г.

   4 октября 1928 г. – пока первое свидетельство, что приход Казанской церкви г. Уржума перешел в викторианство и пребывал в нем примерно до 1932 г. Примечательно, что в Уржуме, до того до крайности измотанного расколом, первым на юге Вятского края возникло новое оппозиционное церковное течение и именно в Казанской церкви – есть предположение, что здесь в 1919-1920 гг служил епископ Виктор, управляя викарной православной кафедрой. До этого приход Казанской церкви оставался верным патриаршей ориентации. В декабре 1923 г. священник Казанской церкви Георгий Чемоданов за сочувствие обновленцам и коммунистам был силой удален прихожанами из храма.

    4 октября 1928 г. – так датируется один из первых документов регистрации нового прихода ( возможно, далеко не первый ). Известно, что еще в марте того года священник Казанской церкви Феодор Шишов был избран заместителем благочинного православных церквей г. Уржума и утвержден Епархиальным советом г. Вятки.

  В это время обновленческая община в здании Троицкого собора г. Уржума, которое она заняла обманом в 1923 г., доживала последние дни. В конце 1929 г. за своей несостоятельностью она лишилась этого здания и в начале 1930 г.ходатайствовала в Горсовет « об отдаче им  для проведения религиозных обрядов холодного здания Казанской церкви ». Горсовет ответил  на это согласием, дав 14 марта 1930 г. отношение церковному совету Казанской церкви об освобождении ее холодной части для обновленцев.

   Такое сосуществование в одном церковном здании двух различных церковных течений длилось 6 лет, причем оно не было мирным т.к. обновленцы с самого начала  стали писать жалобы и доносы на своих соседей, добиваясь этим получения для себя более комфортной теплой части церкви из-за того, что холодная часть оказалась очень неудобной. Разделяло две половины церкви  с двумя враждебными ориентациями деревянная дверь со стеклянными рамами, которую по акту 6 августа 1930 г. было разрешено обеим общинам обить тесом и остеклить.

   В частности про викторовцев обновленцы писали, что они « относятся враждебно к обновленцам и при всяком удобном и неудобном случае устраивают каверзы верующим обновленцам». К сожалению более подробных документов о жизни Викторовской общины г. Уржума не сохранилось в архивах ни Уржума ни Кирова.

   Спустя несколько лет после перехода соборной Троицкой общины в Казанскую церковь сама община викторовцев перешла в ориентацию « Уфимского автокефального раскола» под управлением епископа Уфимского Руфина ( Брехова ). Первое заявление о своей регистрации эта группа подала 25 января 1933 г.

  Однако не все верующие бывшей Викторовской общины на это согласились и весной 1933 г. в группе произошел новый раскол. В одном из документов Уржумский райисполком сообщал, что группа верующих в числе 22 человек выделилась « из Викторовской ориентации Уржумского автокефального раскола в патриаршую староцерковную ориентацию». Это говорит о том, что они никогда и не подчинялись епископу Руфину. Эти верующие решили примкнуть к Сергиевской ориентации и обратились за благословением к епископу Нолинскому Георгию (Анисимову) и получили его.

  Другая же часть верующих, около 500 человек, осталась в автокефальном течении. В одном из дошедших до нас заявлений о регистрации новой группы (без даты) они сообщали, что в группе 850 человек и она « принадлежит к Патриаршей Церкви, возглавляемой Местоблюстителем Патриаршим Петром, с которым и находимся в молитвенном общении. В духовных нуждах…обращаемся правящему архиепископу Гдовскому Дмитрию в Ленинграде, которого также просим зарегистрировать на духовное руководство нашей общине ». Как известно, сам епископ Димитрий был иосифлянин, но, по всей видимости он не стал окормлять Уржумскую общину ( или не успел т.к. вскоре попал в заключение ) и она просуществовала до 1936 г., а затем слилась с сергиевцами.  Казанская церковь оказалась вновь поделена- на этот раз разделили теплую половину храма между руфиновцами и сергиевцами. Только в 1936 г. вся казанская церковь, точнее ее теплая часть ( холодную после изгнания обновленцев в 1936 г. изьяли у верующих) стала всецело принадлежать Патриаршей ориентации. К тому времени руфиновцы и обновленцы лишились своих молитвенных зданий и сошли со сцены.

 Те верующие в Уржуме, которые остались верны епископу Виктору, видимо, после перерегистрации группы перешли на нелегальное положение. Известно, что в 1928 г. в Уржумском районе Викторовской ориентации придерживались церкви сел Большой Рой и Русский Билямор, в соседнем Лебяжском районе – с.Кузнецово, но история Викторовского движения там не известна.. Не везде оно находило своих сторонников. К примеру в октябре 1928 г. приход Митрофаньевской церкви г.Уржума постановил удалить от прихода священника Бородина – « присланным преосвященным Виктором …нам по ложному заявлению », как сообщали письменно в протоколе приходского собрания сами прихожане.

                                                      *                 *                  *

  Настоящие раздоры между двумя группами верующих- обновленцами и викторовцами- разгорелись весной 1933 г. в с. Синцово Лебяжского района.

   Весной  1933 г. мирно дремавший в дурманном обновленческом сне Синцовский приход словно проснулся. Грянула буря, да еще какая! Вернувшийся из одной из своих поездок, батюшка Валентин Ефремов предстал пред своими прихожанами словно подмененный, объявив им, что выходит из лживой обновленческой ориентации и переходит в викторианство, но темные синцовские прихожане, весьма слабо разбиравшиеся в религиозной суматохе тех лет, посчитали это разновидностью тихоновщины. В их головах после обновленчества и тихоновщины, видимо, не могло уложиться еще что-то третье! А ведь были еще и иосифлянство, и  руфиновщина, и Бог знает еще сколько течений возникло тогда в избиваемой врагами Русской Церкви. Окончательно прихожане поняли это, когда о. Валентин понес с амвона разгромные речи против тех, кого еще недавно поддерживал, предоставив синцовцам выбор – следовать за ним, или оставаться по прежнему в обновленческой мгле.

            И выбор состоялся – подобно многим другим селам и городам тогдашней России, синцовский приход разделился на две враждующие стороны. Одна из них пошла за о. Валентином, не желая никаких изменений в литургийной жизни, которые несли за собой обновленцы, а другая, более подстегиваемая страхом за возможную реакцию на это властей (в памяти людской были еще очень живы воспоминания о арестованных и расстрелянных в 1918 г. трех синцовских мужиках) предпочитала оставить все как есть, считая тихоновцев «контрреволюционерами», а к последним советская власть, конечно, не знала пощады. Былого единодушия не стало. Везде, в деревнях и в селе, на улицах и в крестьянских избах завязались ожесточенные споры, за кем идти? Дальше – больше – как это бывает у русских, не добившись ничего словами, в ход пошли бумажные жалобы, доносы, клевета – и кулаки!

Сторонники о. Валентина решили добиваться немедленной перерегистрации церкви из обновленческой ориентации на староцерковную, чтобы забрать ее себе «обратно». Уже в мае 1933 г. «прозревшие» прихожане с вновь созданным церковным советом (хотя старый и не думал распускаться) строчат в Камене-Матушканский с/совет следующее заявление, подписанное председателем церковного совета (до этого обновленческого) Поповой Марьей Степановной:

«Настоящим просим Камене-Матушканский сельский совет переменить регистрацию нашей церкви из обновленческой на староцерковную платформу ввиду того, чтобы у нас не было изменения в богослужении и молитвах».

 На это заведующий общим отделом сельского совета 25 мая 1933 г. был написан следующий ответ: «На ваше заявление в части перерегистрации церкви из обновленческой ориентации на староцерковную платформу разъясняется, что здание церкви передано по договору от 14.10. 1930 г. обновленческой общине верующих поэтому изменение этого договора может быть согласовано принявших здание. Если же они не желают служить по новому, то надо перезаключить договор на другую гражданскую общину».

 После получения подобного  ответа, обновленцы, наверное сильно обрадев, чтобы «добить врага», созвали приходское собрание уже 25 мая 1933 г., на следующий день после того ответа, и в вынесенном на нем приговоре сообщали в сельский совет:

«За последнее время священник наш Валентин Ефремов сам перешел в тихоновщину – староцерковническую викторианскую ориентацию и направлением подписей своих (неразборчиво) ходатайствует о переводе церкви в свою  викторианскую ориентацию, которую мы не знаем и которую считаем контрреволюционной, а посему мы нижеподписавшиеся группа верующих Синцовского села против того протоколом и настоящим просим Лебяжский РИК церковь с. Синцово отдать в пользование нам, оставивши ее по-прежнему и согласно заключенного договора в Синцовской – обновленческой ориентации, в чем и расписуемся».

В то же время «староцерковники» не сложили рук и решили добиваться своего, что  называется, всем миром. 9 июня они созывают свое общеприходское собрание, под председательством прихожанина Михаила Фоминых, в протоколе которого вынесли единогласное решение о смене своей ориентации, что и было послано вновь в контору сельсовета. Ответа на сей раз им пришлось ждать все лето 1933 г. Только 29 августа Лебяжский РИК вынес свою резолюцию по этому вопросу. Она гласила:

«На поданное вами заявление в Президиум Лебяжского РИКа о изменении ориентации разъясняется, что изменение ориентации из обновленческой на староцерковную, т.е. расторжение договора можно тогда, если подпишутся все те лица, которые заключили договор».

Пока между синцовцами шли распри за обладание храмом, пока обе стороны добивались ответа от вышестоящих властей, строча жалобы чуть ли не в Кремль, богослужения в Покровской церкви, видимо, совершались о. Валентином, для «своей» части прихода. Обновленцы же остались без священника. Видя «страдания» своей верной «паствы» Уржумский обновленческий епископ Иннокентий (Копейкин) 7 июля 1933 г. решил сам провести в Синцово для них богослужение и отправил в Лебяжский райисполком следующее заявление:

«Прошу РИК дать мне разрешение на служение в Синцовском храме 11 и 12 сего июля, и в виду уклонения священника этого прихода Валентина Ефремова из обновленческой общины в викторианскую – староцерковную, снять его с учета, т.к. он епархиальной властью уволен от службы, и на ею мною будет назначен другой священник».

Лебяжский РИК, всей душой поддерживавший церковные раздоры, дал согласие на проведение архиерейского богослужения, но насчет увольнения о. Валентина уклончиво ответил, что дело де- общины верующих, и тот остался на своем месте, даже в своем жилье при церкви.

Однако маятник вопроса, кому будет принадлежать синцовская церковь, резко качнулся в сторону обновленцев после указанного ответа из РИКа 29 августа 1933 г. и приезда в село 11 сентября нового обновленческого священника, бывшего монаха Тихона Ивановича Востроилова. В своей анкете тот сообщал о своей довольно богатой событиями биографии. Родился будущий расстрига 21 января 1885 г. в селе Подгоренское Воронежской губернии. В 1905 г. проходил военную службу в чине рядового, возможно в Русско-Японскую войну.  Испытав сполна все прелести строевой службы, видимо, когда спустя  9 лет грянула новая война, он не испытал особой радости помереть «за веру, царя и Отечество» и нашел надежное убежище в  Печерском монастыре г. Нижнего Новгорода, где получил сан иеромонаха, но и здесь не повезло: пережив всевозможные беды от новой власти, монастырь закрылся в 1932 г. Бывший монах Востроилов не растерялся, не стал думать о том, куда пойти, и примкнув к обновленцам, которые в начале 1930 годов переживали не лучшие времена , снял с себя монашеские одежды и «переквалифицировался» в простого священника.

Первым его приходом стало с. Деяново Горьковской области, откуда о. Востроилов был уволен 1 мая 1933 г.  Непонятно только, как его смогли найти уржумские обновленцы, можно только догадываться…

Ко времени приезда в Синцово последнего на сей раз обновленческого попа, местный сельсовет, с заворожением наблюдая за баталиями верующих, почему-то пропустил «мимо ушей» распоряжения Лебяжского РИКа. Вместо того, чтобы передать здание церкви обновленцам, тот «до выяснения дела» закрыл ее и… утвердил группу о. Валентина, не зарегистрированную РИКом ! о. Валентин не был даже обязан подпиской о не служении и не выдворен из своего жилья при приезде священника Востроилова, как о том распоряжался Лебяжский РИК. Неизвестно, в чем тут была причина: либо местный сельский совет решил больше не вмешиваться в церковные ссоры, либо решил поддержать одну из церковных сторон, т.е. староцерковников. Более того, о.  Валентин, даже после приезда обновленческого попа, беспрепятственно совершал требы для синцовских прихожан.

Такую картину застал еще в ноябре 1933 г. приехавший в Синцово член Уржумского обновленческого Епархиального управления «протоиерей» Пономарев: закрытая церковь, в палатке которой живет священник – викторовец, совершающий требы по приходу, и  обновленческий поп Востроилов, мягко говоря недоумевающий, зачем его сюда прислали…

Вернувшись в Уржум, разгневанный обновленческий «протоиерей» направил в Лебяжский РИК послание, в котором жаловался, что Синцовский сельский совет не выполнил постановлений РИКа, а сделал все наоборот, и «находя действия Матушканского сельсовета  неправомерными», просил РИК дать ему следующие распоряжения:

1) Сдать помещение церкви, отворив ее обновленческому церковному совету;

2) выдворить священника Ефремова из сторожки, запретив ему отправление треб в приходе для вновь назначенного и зарегистрированного священника Востроилова.

3) окончить свое воздействие в исполнение Ваших распоряжений по Синцовской церкви, с согласия местного совета (14 ноября 1933 г.)».

Реакция Лебяжского райисполкома, несколько обескураженного тем, как выполняются его постановления на местах, не заметила последовать: обновленческая ориентация восстановлена в своих правах, а староцерковная, которой было отказано в регистрации, выдворена вместе со священником из помещения церкви. Последний был привлечен к ответственности «за самоуправство»,  а на  членов церковного совета еще раньше был наложен штраф в сумме 50 р. «за несоблюдение правил регистрации», который они позднее безуспешно старались обжаловать.

Судя по сохранившимся документам, председатель Камене-Матушканского сельсовета Онучин после получения постановления из Лебяжья еще медлил с его исполнением – церковь была по-прежнему закрыта, а в церковной палатке жил священник Ефремов. Чтобы «отрезвить» Онучина, ему было предъявлено новое постановление, на этот раз с ультимативным сроком в три дня:

«Из поступившего в РИК заявления Уржумского Епархиального управления видно, что Камене-Матушканский сельсовет в лице председателя т. Онучина закрыл помещение Синцовской церкви без всяких на то  оснований.

Находя действие сие явно незаконным, предлагаем Вам, немедленно, помещение церкви открыть и, поскольку, договор заключен с группой верующих синодального направления, передать помещение церкви этой группе, в лице верующих синодального направления.

Одновременно с этим прекратите самоуправство священника Ефремова и выселите его из церковной сторожки, если он там проживает, и о результатах сообщите РИКу. Срок три дня».

Вскоре  после этого т. Онучин был снят с должности председателя сельсовета, а Синцовской церкви осталось действовать совсем недолго. Идея о том, под каким предлогом можно закрыть церковь, пришла коммунистам донельзя просто – школа, да, надо втолковать в эти темные крестьянский умы, что в селе нужно открыть 4-й комплект школы, что нужно просторное помещение, а лучше  всего обрисовать им в радужных тонах открытие неполной средней школы! Подобный печальный «опыт» закрытия церкви под предлогом передачи ее под школу уже имелся в Лебяжье, где большую энергию развил особенно предрик Ванеев. Свой «опыт» перенес он и на синцовскую землю.

В 1934 г. на очередной сессии Камене-Матушканского сельсовета было принято решение о закрытии церкви в Синцово под предлогом передачи ее под школу. Таким оригинальным способом коммунисты прекртили религиозные споры в Синцовском приходе. Церковь была закрыта и не досталась никому...

 

                                                 *             *     

Несмотря на удары по Церкви со стороны советской власти, викторовское движение продолжало существовать и в конце 1930-х годов, когда православные храмы закрывались один за другим. В советских документах викторовцы назывались тихоновцами и отделялись от сергиевцев. В 1938 г. тихоновцам принадлежало по области 36 храмов, обновленцам 28, а сергиевцам 138. 

   В характеристике сергиевского течения председатель областного совета Союза Воинствующих Безбожников с громко говорящей фамилией Храмов кратко сообщал в 1938 году, что у сергиевцев существует в Москве центр и это движение распространено по всей области. Его характеристика тихоновско- викторовского течения более подробна : « Тихоновское- викторовское. Наиболее реакционная часть , это течение существует по всей области. Наиболее поражены районы тихоновско- Викторовским толкованием Яранск,Санчурск, Шаранга. Кикнур, Тужа, Арбаж, Оричи, Халтурин, Кировский район, Просница, где они имеют влияние на верующих в сравнении с другими течениями. Кроме того, они нелегально рассылают своих агентов по другим районам , центра официально у них не существует, как откровенных врагов народа ».

  Под « агентами» здесь конечно же подразумевалось монашество, в среде которого викторовское течение имело много сторонников. Именно его придерживались последние действующие монастыри на юге Вятского края – Арбажский и Яранский Пророченский. Под предлогом борьбы с  « викторовской контрреволюцией » их и закрыли в 1928-1929 гг.

   В начале 1930х годов несколько монахинь из Казанского монастыря жили при Казанской церкви г. Уржума, в половине, занимаемой Викторовской ориентацией. Окормлял их иеромонах Александр Чемеков. Обрывочные упоминания об этом удалось мне найти в Уржумском архиве, но о дальнейшей судьбе этих людей больше нет никаких сведений.

  Несмотря на гонения, викторианство продолжало жить, особенно в монашеской среде. В 1958 г. уполномоченный по РПЦ по Кировской области в « общих сведениях по Кировской епархии» сообщал, что в области среди прочих сектантов имеются викториане. В частности он сообщал о них : « Викториане не организованны, их священники совершают богослужения и требы тайно, из-за чего борьба с ними очень затруднена. Среди последователей викториан много бывших монахинь ».

 По некоторым данным отдельные Викторовские общины верующих имеются в области, особенно в ее южной части, и по сей  день.

 

Использованы материалы ЦГАКО

 

Назад к списку