Месяца через два было приказано разделить Прикарпатский военный округ погранвойск на два округа: Закарпатский и Прикарпатский. Из нашей части отправляли группу пограничников в город Мукачево. Я попал в группу снова на должность начальника пожарной охраны. Временно заняли синагогу, находящуюся в центре города, под продовольственный склад. Была у меня и пожарная команда из трех человек.

 Начали тоже с бочек. Покрасили их, заполнили водой, поставили одну пожарную команду. Город Мукачево красивый, чистый, рядом с городом течет река Лотарица. Она вышла из гор и течет спокойно. В городе много синагог и православных церквей. Впервые в жизни я увидел крестный ход.

В Мукачеве есть насыпная гора, крепость, обнесенная шестиметровой толщины стеной с бойницами. В этой крепости имеются большие бетонированные подвалы. Нам предложили занять эти подвалы под склады. Но когда мы пришли посмотреть эти подвалы и открыли двери, то ужаснулись. Все подвалы были забиты трупами казненных евреев. И мы от этих подвалов отказались, так как полуразложившиеся трупы надо было убирать в противогазах, в спецодежде и хоронить. Нам нужны были склады срочно, а времени для очистки подвалов не было.

В этот период пожарная команда занималась устройством электропроводки в казарме для солдат. Однажды вечером мы с сержантом шли из столовой, несли котелки с ужином для дневальных.

Вдруг, к нам подошел пограничный капитан. Он предложил взять старшего лейтенанта, лежавшего в канаве, он был пьян.

- Пусть переспит у вас в казарме, а то валяется, позорит Советскую Армию.

Приказ капитана для нас закон. Я отдал котелок сержанту, а сам повел старшего лейтенанта. До казармы было недалеко. С улицы вход арочный, а вход в казарму со двора: на крыльце было четыре ступеньки и оконный проем без стекла. Сержант с котелками ушел вперед. Вдруг лейтенант сказал:

- Отпустите меня, я здесь пойду сам, буду держаться за стенки.

Когда мы повернули за угол, и старший лейтенант увидел крыльцо, он выхватил наган из кобуры, взвел курок и наставил на меня.

- Знаю, куда вы меня привели, знаю!

Я пятился назад, он двигался за мной, приставив наган к сердцу.

Я крикнул:

- Старший лейтенант, вы что делаете, вы что, с ума сошли?!

Я ощупью, задом поднимался на крыльцо. Старший лейтенант потихоньку наступал на меня. Я поднимался на третью ступеньку, он стоял  на первой. Я поднялся наверх, на площадку, и как раз оказался у оконного проема. Старший лейтенант наступал на меня. Когда он ступил на третью ступеньку, и грудь его оказалась на уровне оконного проема, он мог бы зайти в казарму и перестрелять всех. Но я решил на него напасть первым.

 Резко бросился на него, схватил за наган, чтобы он не смог выстрелить. Крыльцо было слабо освещено, свет попадал из оконного проема. Услышав возню, солдаты в казарме выключили свет, на крыльце стало еще темнее. Я закричал:

 - Сержант, включи свет, бегом ко мне, на помощь!

Сержант прибежал, и мы вдвоем обезоруживали бандита. Бандит выбежал на улицу и закричал:

- Караул! Грабят!

- Кто тебя грабит, дурак! – сказал я.

Мы с сержантом взяли автоматы и повели его в комендатуру.

По дороге он спрашивает:

 - Куда вы меня ведете?

- В гостиницу.

Когда он понял, что мы ведем его в комендатуру, он стал упираться. В комендатуре за столом сидел подполковник. Я отдал наган и горсть патронов и рассказал, как дело было. Подполковник сорвал с него погоны, вызвал старшину, старшина всего его обыскал. Обнаружили фальшивый офицерский документ, бандеровский знак-трезубец под лацканом пиджака.

- Старшина, - сказал подполковник, - умой-ка этого красавца!

Бандита затолкнули в камеру, и старшина облил его холодной водой из ведра.

 

Юрий Краев. Борьба за жизнь – Киров 2001 г., с.89-91

Назад к списку