Ссыльные в Лебяжском краю.

В истории нашего края есть такая любопытная страница, что практически во все времена он являлся идеальным местом ссылки неугодных власти лиц. В нашу глухомань диссидентов ссылали в XVIII веке, и в XIX веке, и в Сталинские годы.

По одной из легенд, дошедших до нас, первым открыл Лебяжский край как место ссылки сам Государь Пётр I. Причём, место для ссылки неугодных ему лиц он выбрал идеальное – там, где сейчас стоит деревня Гари Кузнецовского сельского округа. Её, по легенде, и основали ссыльные. Кругом в те времена простирались непроходимые леса и болота с редкими деревушками, а до любого ближайшего села – «скачи не доскачешь», были десятки вёрст пути.

В XIX столетии, когда порядки у власти стали немного помягче, в Лебяжский край ссылали вольнодумцев из Петербурга, причём место жительства они могли выбирать сами. Одним из таких ссыльных стал Павел Лихачёв. По семейному преданию, его так очаровала красота лебяжской природы, что именно здесь он решил сойти на берег. Здесь он познакомился с крестьянской девушкой из деревни Чивили и, женившись на ней, поставил свой дом в деревне Курановщина. Здесь же прожили свою жизнь его дети и внуки. Потомок этого человека, Матвей Павлович Лихачёв (1900 – 1976 годы), стал последним служителем Лебяжской церкви, а его брат, Кузьма Павлович, желая выучиться на инженера, уехал в Петербург, откуда когда-то был выслан его дед, и остался там навсегда. Семейная легенда рассказывает, что по какой-то причине Кузьма Павлович не мог поступить в институт и, недолго думая, он пошёл на приём … к самому Сергею Мироновичу Кирову, сделав в разговоре с ним упор на то, что ни «земляки». С.М. Киров тепло встретил своего «земляка» (Кузьма Павлович учился некоторое время в городе Уржуме) и обещал ему помочь. Слово своё он сдержал – Кузьма Павлович не только поступил, но и успешно закончил институт, прожил в Петербурге – Ленинграде многие годы. Так интересно крутанулось колесо истории семьи Лихачёвых.

Как известно, на С.М. Кирова большое влияние оказали политические ссыльные, жившие в городе Уржуме, пришедшие в начале ХХ века на смену опальным  вольнодумцам. Партия таких ссыльных жила и в лебяжской волости, в деревне Комариха, строгим надзором полиции.

Незадолго до революции в Комарихе жил опальный инспектор училищ Иркутской губернии Ф.Г. Багаев, которого крестьяне почтительно называли «барином». «Барин» выстроил в Комарихе огромный дом (позднее в нём размещался детский дом, об этом писалось в одном из номеров газеты «Знамя октября»  в прошлом году). В церковь не ходил, а насадил вкруг древни целый ряд сосенок, говоря: «Что свечка? Свечка сгорит, а дерево останется!» Растут величавые «барские» сосны возле бывшей деревни и по сей день.

Воспоминания о Дзержинском

…Среди рабочих Кирса вел революционную пропаганду Феликс Держинский, сосланный в Кай в 1898 году. За 100 километров, украдкой, по ночам, приезжал Дзержинский на завод, беседовал с рабочими, давал им литературу, готовил из них боевые отряды для грядущих классовых битв. Много глаз следило за Феликсом, но он умел обойти любое «недремлющее око». Старичок, рабочий завода Александр Дмитриевич Буров, так рассказывает о своих встречах с Дзержинским: 
«Я любил читать и считался у местных властей неблагонадежным. Повез как-то я в Кай купчиху Кокину и, разругавшись с ней по дороге, ушел ночевать в другую избу. Гляжу – сидит там и читает «Сон Макара» молоденький, с тонкими черными усиками, человек. Он сразу ко мне – и давай беседовать, да так душевно, ласково, словно с отцом родным. А поутру, как стал я собираться домой, он достал «Сон Макара» и подари мне. «Читай, - говорит, - дома да набирайся ума». А сам смеется. 
А потом весной, в распутицу, в ночь, слышу: кто-то стучится ко мне в окно. Выхожу – опять он же – Феликс Эдмундович. –Хоть из земли, говорит, выкопай, да достань мне паспортную бланку. Да уж постараюсь, говорю ему. Был у меня знакомый старшина в волостном правлении, он мне все и устроил. Это было мое первое преступление против царского правительства, и я горжусь этим. 
Слышу потом – бежал наш сокол». 

Л.Шавеко. Поселок Кирс // Кировская правда – 1937 г. № 132