Известно, что к августу 1918 года в Нолинске находился небольшой отряд Красной армии. Частично он состоял из латышей и китайцев (об этом свидетельствуют архивные документы). Жили красноармейцы в здании так называемых Красных казарм (на фото), хотя, по некоторым данным, часть из них квартировала и в здании бывшего духовного училища, где находились военный комиссариат и исполнительный комитет - орган советской власти. К августу 1918 года, к началу Степановского и Нолинского восстаний (которые по незнанию объединяют в одно), в казармах находилось 90 красногвардейцев.
В советское время вятские авторы писали, что кровожадные степановцы всех (или почти всех) красноармейцев перестреляли, и доблестные красные воины пали в бою. Николай Васенев в 1936 году на страницах "Кировской правды" писал: "...Четырем сотням белых они могли противопоставить только 90 вооруженных красногвардейцев. Большая часть из них в момент нападения находилась в казарме и 20 человек во главе с военкомом Вихаревым в здании бывшего духовного училища. Белогвардейцы отрезали обе части красногвардейцев. Одну из них, находившуюся в казарме, уничтожили. Затем плотным кольцом окружили духовное училище".
В 1946 году Ольга Погудина, описывая историю Степановского мятежа, упомянула, что повстанцы перебили только часть отряда: "Местный гарнизон Красной армии находился в красной казарме. Белое командование спровоцировало незначительный гарнизон (человек 50) на выступление и организовало засаду. Красный гарнизон был расстрелян и разогнан. Часть была убита. Некоторые ранены. Кое-кому удалось скрыться".
Намного позднее писатель Леонид Дьяконов в точности повторил в своей повести "Олень - золотые рога" эту байку:
"Белогвардейцам было известно, что в Нолинске есть еще один дом, где засели большевики – старая казарма, с отрядом солдат в ней. Маевский предложил заманить красноармейцев в засаду.
Он позвонил в казарму с только что занятой телефонной станции:
– Говорит дежурный военкомата. По приказу военного комиссара предлагаю срочно в полном составе прибыть к духовному училищу.
Красноармейцы мгновенно были на ногах и бросились к цели. И вдруг с трех сторон ударили выстрелы.
Упали убитые красноармейцы, а немногие уцелевшие бросились бежать, спасая жизнь. Но мало кому удалось скрыться: почти всех застрелили на бегу, а раненых подняли на штыки".
А как же все обстояло на самом деле? Обратимся к документам Истпарта, составленного самими большевиками вскоре после Гражданской войны, т.е. ее прямыми участниками (оригинал хранится в Нолинском краеведческом музее):
"... Помощник Степанова Грузин звонит по телефону в Красную казарму – вызывает командира в роту Перминова, выдавая себя за военного комиссара Вихарева: вышли мне на подмогу человек 25 к зданию духовного училища. Командир роты Пермяков немедленно дал распоряжение и выслал 26 человек в распоряжение Вихарева к духовному училищу. В момент передвижки из Красной казармы по улице Ленина, где отряд красноармейцев уже пробежал профклуб, в тот момент по ним открыли стрельбу с балкона Реального училища (сейчас школы 11 ст.) и из балкона Клуба, в результате трое были ранены, остальные сумели разбежаться".
Итак, получается, из 90 красноармейцев было выслано на помощь Вихареву только 26. Из них трое были ранены, остальные разбежались и даже не пришли на выручку к осажденному степановцами духовному училищу (также дезертировали под разными предлогами латышский карательный отряд Жидялиса и отряд чекиста Монахова-Мануилова). Убитых - 0... А где же находились остальные 64 храбрых воина? По свидетельству одного судимого участника мятежа, они просто сдались без боя и все дни мятежа находились под арестом, дожидаясь народного суда. Возможно, сдал их сам бывший полковник Вуличевич, до революции заведовавший Нолинским военным отделом и затем служивший у красных в той же роли и при смене власти оперативно перешедший к повстанцам; ему предложили возглавить и отряд местных офицеров, от чего он, похоже, отказался, так как отряд возглавили другие люди). Позднее Вуличевич воевал у Колчака. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Похожая история с местной Красной армией получилась и в Уржуме при вступлении в него отряда Степанова: она просто разбежалась, а ее начальник Попов "присягнул на верность" новому правительству, перейдя к Степанову. После подавления мятежа он находился в розыске.
Интересна и другая деталь. Известен миф, что народ "делал" революцию и советскую власть. На деле, как показали события августа 1918 года, в Уржуме и Нолинске никто и пальцем не пошевелил, чтобы "скинуть" горстку армии Степанова, вооруженную одними винтовками, или прийти на помощь к большевикам в Нолинске, которые сгорали заживо в бывшем духовном училище, а кто уцелел, был убит. А вся так называемая советская власть держалась на штыках интернационалистов - латышей, венгров и китайцев, которые при первом же боевом столкновении оказались небоеспособны. Кто же защищал советскую власть в Нолинске? В 1-й роте Нолинской Красной армии в 1918 г. служили: Кашпарен Леопольд, китаец Лифа Лилайя, Мартынсон Петр, Грунспенин Альберт, Семед Альфред, Пабиян Иван, Игаун Карп и другие "русские люди" (ЦГАКО. Ф. Р-3248. Оп. 2. Д. 38)...
Как часто бывает, героическая история Гражданской войны не такая уж и героическая, если ее очистить от мифов и вымыслов...

На фото: Нолинск. Караульная красноармейская рота во дворе Красных казарм. 1918/1919 гг. ЦГАКО. Ф. Р-116. Оп. 1. Д. 120. Л. 52 Здание сохранилось...