Здание монастырской трапезной - единственное, что осталось от монастыря.

 

                                                                                                                                       Знавал когда-то я обитель,

                                                                                                                                         Где утомленный суетой

                                                                                                                                          Я находил покой святой

                                                                                                                                      Как богомолец-посетитель…

                                                                                                                                        Вдали от сел и городов,

                                                                                                                                         Окружена стеной лесов

                                                                                                                                       Обитель мирная ютилась….

                                                                                                                                          Чужда житейской суете.

                                                                                                                                         В трудах, молитвах и посте

                                                                                                                      Жизнь инокинь здесь тихо длилась…

 

                                                                                                           Священник Афанасий Веселицкий, 1905 г.

 

Устроение общины

 

   На дворе стояли просвещенные девяностые годы XIX века. Годы, когда в пользование стали входить такие технические новинки, как электричество, радио, телефон, телеграф, автомобили, и грядущий век вселял большие перспективы в плане технического прогресса. В этом плане девяностые годы XIX века схожи с девяностыми годами нашего родного XX столетия, тоже ставшие временем технического прорыва…

  Прошло полтораста лет на Уржумской земле после ликвидации Цепочкинского монастыря.  За это время в уезде появилось большое количество новых приходских храмов, а многие прежние деревянные церкви заменились добротными каменными строениями. Но при всем при этом в Уржумском уезде не было ни собственной монастырской жизни, ни такого явления духовной жизни, как старчество. Вся монастырская жизнь в то время оказалась сосредоточенной в наиболее больших монастырях, стоявших в крупных губернских городах – Вятке, Казани, Нижнем Новгороде. Сельские монастыри в Вятской губернии в этот период времени были довольно редкими. На юге Вятского края таковым являлся только Пророченский монастырь около г.Яранска. И вот, в самом конце XIX века началось возрождение монашеской жизни и в Уржумском уезде. После длительного полуторовекового забытия здесь забил целительный ключ духовной монастырской жизни. Произошло это так.

   В 1896 г. яранский протоиерей Александр Селивановский решил основать в одном из сёл Яранского уезда монастырь и мысль эту высказал именитому яранскому купцу 2й гильдии Фёдору Яковлевичу Рощину¹. Рощин из всех яранских купцов был первым и по состоянию и по великодушию своему. Можно сказать так, это был яранский Стародубцев. Родившийся в крестьянской семье и испытавший крайнюю бедность в детстве, выйдя в люди, Рощин всю свою жизнь помогал беднякам – то даст денег на покупку коровы, то избу поможет купить. Особенно он жалел погорельцев. А мелкие векселя бедняков он и вовсе уничтожал, а не переписывал, как это делали другие богатеи. Как в народе говорится: при сытости помни голод, при богатстве – убожество.

   Так же как С.И.Стародубцев, помогал Рощин не только крестьянам, но и духовенству, оплачивал нужды города. Так, в 1911 г. он и сыновья купца Александра Калинина пожертвовали Яранску по 10 тысяч рублей на строительство водопровода. Тысячу рублей положил Федор Яковлевич  на содержание Благовещенской церкви г. Яранска и тем содействовал сохранению её как памятника архитектуры XVII века.

   К такому человек и решил обратиться за советом и материальной поддержкой протоиерей Селивановский. И он не ошибся.  Благочестивому купцу идея понравилась. Он обещал помочь и отправился на приём к Вятскому владыке Алексию. Архиерей внимательно выслушал купца, но, в свою очередь, дал совет построить монастырь не в Яранском уезде, а на юге Уржумского, где жило великое множество язычников-марийцев. Здесь такой монастырь мог бы иметь большее значение и  стать духовным и культурным центром для марийцев, в большинстве своем прозябавших тогда ещё в язычестве. Владыка знал, что говорил : посещая с обозрением юг уезда в 1897 г., он смог лично убедиться, в каком бедственном положении находилось здесь христианское просвещение марийцев.

   В это время в местечке Куженер, в семи верстах от села Токтайбеляк – около ключа, к которому марийцы издревле питали особое уважение (считалось, что вода его исцеляет от глазных болезней), уже зарождалась женская община из нескольких послушниц. Инициатором создания ее был священник с. Токтайбеляк  Николай Зорин. Именно он совершил первый крестный ход в рощу и отслужил молебен над святым ключом. При этом батюшка произнес пророческие слова: «Рано ли поздно ли будет здесь храм Божий, а может быть и монастырь». При посещении уезда Преосвященным Алексием ему  было доложено, что около часовни в Куженере живут 8 сестер. Преосвященный не посетил их, но благословил на дальнейшее жительство². 

   14 сентября 1884 года здесь была освящена по инициативе причта Токтайбелякской церкви и указу Вятской духовной Консистории каменная часовня с деревянным потолком и полом. Три раза в году (21 мая, 6 августа, 14 сентября) священники из с. Токтайбеляк в ней проводили молебны, на которые собиралось множество богомольцев, русских и марийцев; пожертвования от служб поступали в казну Токтайбелякской церкви.

   31 июля 1897 года Вятская духовная Консистория удовлетворила ходатайство местных крестьян о преобразовании часовни в церковь. Крестьяне Сабер-Мучашского и Малоцаранурского сельских обществ обратились с прошением к местному земскому начальнику И.А.Грудцыну об учреждении в Куженере женской монашеской общины в честь святителя Николая Чудотворца и, одновременно, второклассной церковно-приходской школы при ней. Как поборник народного просвещения  и православной веры и человек энергичный, тот пошел навстречу крестьянам. Так в Куженере впервые появились  храм и школа. Деятельность Грудцына была высоко оценена епархиальным начальством, и он был удостоен награждения от Святейшего Синода Библией⁴.

 Устройство монашеской общины в Куженере начали послушницы Свияжского женского монастыря, но первой выразила желание поселиться при часовне дочь крестьянина д. Большой Сабанер Екатерина Смоленцева. Первые 11 месяцев послушницы жили в доме ее брата Федора Матвеевича, а затем, когда на средства меценатов, был построен небольшой одноэтажный дом, в нем в 1897 г. поселились 8 первых насельниц будущего монастыря.

  В таком месте Вятский Владыка и предлагал Рощину основать монастырь. Точнее говоря, монашеская община здесь уже существовала, нужна была только деятельная помощь ей в дальнейшем устроении. Когда Фёдор Яковлевич впервые приехал в Куженер летом 1900 г., местность эта ему очень понравилась. Здесь он окончательно утвердился в решении  основать монастырь в Куженере, вложить в его обустройство свои средства, возвести красивый храм. От мысли поставить обитель в Яранском уезде Рощин   отказался, за что получил от священника Селивановского упрёки.

   Чтобы решить вопрос с  казённой землей, на которой создавался монастырь, Фёдор Рощин не поленился съездить в Петербург к знаменитому обер-прокурору Синода К. П. Победоносцеву, несмотря на то, что был уже пожилым и болезненным человеком. Вот как описывал этот визит в своих воспоминаниях И. Д. Сытин, сопровождавший купца в этой поездке:

«Рощин, в своём чёрном сюртуке, с золотой медалью на шее, плотный, коренастый, подошёл вперевалку к столу обер-прокурора и встряхнул своими длинными крестьянскими волосами с пробором посередине:

– Прошу, Ваше Превосходительство, разрешить мне построить женский монастырь... – и, вынув из кармана географическую карту, он положил её на стол и ткнул пальцем: – Вот здеся... Тысяча десятин пусторожней земли, государственного имущества... Ходатайствуйте, чтобы мне её пожертвовали для монастыря, а если даром не дадут, купить желаю.

– Ну что ж... Дело доброе... Подайте прошение, а там рассмотрят и разрешат.

– Да мне ждать некогда... Мне поскорее надо. Я неграмотный, никого тут не знаю, вас прошу покорнейше, вы разрешите! – Рощин в пояс поклонился.

– Ну, а бумаги у вас, по крайней мере, есть?

– Ничего нету. Здеся надо написать и бумаги, какие надо.

Победоносцев позвонил, и на его звонок вошёл правитель дел Синода – ласковый, вкрадчивый, элегантный человек.

– Вот, Владимир Петрович, просят разрешения на постройку монастыря, с тем, чтобы землю им даром дали. И всё сейчас, сегодня, сию минуту. Вы уж, пожалуйста, примите их, выслушайте подробности и сделайте что можно³...».

   В июне 1901 года зарождающуюся обитель впервые посетил епископ Вятский и Слободской Алексий. На этот раз  вятский архиерей решил лично удостоить своим визитом юную обитель. Вот как описывал его визит в 1901 году современник: « В деревне Куженери, где предполагается открыть женскую общину, Преосвященный совершил при массе молящихся всенощное бдение и литургию 23 июня, осмотрел всю местность, которую предполагается передать в пользование сестер общины, крестьян просил об уступке для надобности общины участка земли. Последние немедленно составили приговор, которым обязуются уступить 7 десятин земли, прилегающих к общине. Владыка благодарил их и благотворителя купца Рощина, изъявившего желание пожертвовать в пользу общины этой 30 тысяч рублей. Ученики местной церковно-приходской школы по испытании оказались недостаточно удовлетворительно знающими Закон Божий ⁴». К этому следует добавить, что крестьяне вечером того же дня пожертвовали общине 7 десятин земли, строительные материалы и небольшую сумму денег.

  31 декабря 1901 года при новом Вятском Преосвященном Никоне была официально создана Никольская женская община, основной целью которой  была поставлена проповедь Православия среди марийского населения. 14 мая 1902 г. в Куженере была отслужена торжественная служба в честь этого события. Литургию служило несколько священников, в том числе и Сергий Громов, назначенный на место служения к церкви Куженера. Несмотря на будничный день, храм был полон молящихся, и некоторые песнопения пелись на марийском языке. По окончании литургии благочинный прочитал указ Синода об учреждении монашеской общины и обратился к верующим с такими словами:

   - На основании прочитанного сейчас указа… объявляю общину при Куженерской церкви открытою. За это дарованное нам благодеяние Божие принесем… благодарственное молебствие Господу и испросим у Него, нашего Всесильного Помощника и Покровителя, да Своею божественною благодатию… восполнит Он духовные и материальные недостатки этой святой обители, да подвигнет умы и сердца обитательниц общины к твердому и неуклонному исполнению воли Божией, к доброй и благочестивой христианской жизни, да поможет им внести больше света Христовой веры во тьму язычества, суеверий и заблуждений, а обители новой быть светильником, горящим и светящим добрыми делами ее насельниц.

 

От общины  к монастырю

 

   Первое время куженерские сестры жили в ужасной тесноте. Был мал и храм, в котором от духоты в праздники гасли свечи и лампады; школа также находилась в неприспособленном для этого здании. Поэтому неоценимыми стали для общины пожертвования купца Рощина, поскольку население местных деревень не могло похвастаться своим достатком, чтобы делать пожертвования.  За несколько лет на средства Федора Яковлевича  были выстроены в Куженере трёхпрестольный храм, каменная трапезная и несколько деревянных корпусов. Кроме того, значительные средства были пожертвованы им  на содержание самого монастыря, его священника, на устройство и содержание странноприимного дома при монастыре. Кроме помощи своими средствами, купец часто беседовал с крестьянами на предмет пожертвований их для монастыря, улаживал конфликты и трения между насельницами и рабочими, подрядчиками. Именно он вызвал из Вятки известного архитектора Чарушина, составившего проект величественного пятиглавого храма для обители.  Фёдор Яковлевич говорил: «Удивительное дело! Я много денег трачу на Куженер, а у меня капиталы не убавляются, а ещё и прибавляются!»

   Еще один факт благотворительности из жизни Ф.Я.Рощина, прекрасно показывающий его стремление по-евангельски относиться к ближнему ради спасения своей души, описывал в 1916 году один вятский священник: 

   «Бедный мастер П., семейный человек, исполнял малярную работу в Куженерском монастыре и получил сполна всю плату. Работа была исполнена не только хорошо, но и с большой экономией на материалах. Прошло после сего шесть месяцев, наступает праздник Рождества Христова. Рощин, вспомнив усердного и добросовестного мастера, призвал его к себе и дал ему 50 рублей. Мастер крайне был обрадован щедростью Рощина и провёл со своей семьёй праздник в довольстве. Получил этот мастер подарок и к празднику Святой Пасхи! ⁵»

  Итак, благодаря Ф. Рощину монастырь рос и процветал, превращаясь в новый духовный центр на юге Вятской земли, в очаг культуры и духовного просвещения. Яранский купец содержал и постоянно благоустраивал любимую обитель, ставшую смысом его жизни. Одна из дочерей Федора Яковлевича – Анна - приняла здесь монашество с именем Ангелины, несла послушание в обители казначея.

  Надо сказать, обустройству обители также помогали богатые уржумские купцы и местные крестьяне. Например, крестьянин Иван Ефимович Шутылев построил на свои средства дом и отдал его под церковно-приходскую школу, открывшуюся в 1898 г. Позднее она переехала в другое помещение. Но все же помощь остальных благодетелей нельзя ни в коей мере сравнить с тем, что делал и жертвовал для нее Рощин.

   К 1903 г. благодаря пожертвованиям территория общины увеличилась до 92 десятины. 18 сентября здесь открылась иконописная мастерская, а 6 ноября – позолотная по дереву. Община принимала заказы от церквей и частных лиц на изготовление икон с золотым и золоточеканным фоном.

   К 1910 г. общее количество насельниц общины составило 127 человек (120 взрослых, 7 детей). Сестры занимались живописью, чеканкой, позолотой по дереву, рукоделием, башмачеством, столярством, токарным ремеслом, сельским хозяйством, пчеловодством, пели на клиросе. Около 30 сестер не имели постоянного послушания, и в летнее время большинство из них работали в сельском хозяйстве при обители.

  До 1910 г. община не имела статуса женского монастыря, и только указом Консистории 17 мая 1910 г. Куженерская Никольская женская община была преобразована в женский общежительный монастырь, а 30 мая прошло торжественное освящение Преображенского храма, на котором епископу Вятскому Филарету сослужило 17 священников и 5 диаконов при множестве молящихся, которых собралось  почти до 10 тысяч. После освящения престола, священник обители  о. Димитрий Макматов сказал проповедь на марийском языке о значении монастырей в духовной жизни. Первый священник общины Сергий Громов был награжден золотым наперсным крестом, священник Димитрий Макматов – набедренником, а настоятельница монахиня Людмила (Холманских) возведена в сан игумении. По окончании торжества, Владыка благословил целодневный звон.

 Начался новый период в истории Куженерской общины, увы, очень недолгий. В 1914 г. в монастыре проживало уже около 200 насельниц. При нем имелось поголовье коров и лошадей, прекрасный огород, действовали рукодельная, иконописная, позолотная мастерские, работа которых улучшалась с каждым годом. При обители по благословению епископа Вятского Филарета (Никольского) был основан приют для девочек под руководством монахини Евникии (Смоленцевой), в котором в среднем было до 30 воспитанниц. Матушка Евникия учила воспитанниц молиться, давала навыки  христианской жизни и одновременно определяла их способности; девочки несли различные послушания в обители. Действовала и церковно-приходская школа, размещавшаяся теперь в обширном и удобном здании, на втором этаже. Здесь жили учительницы, а внизу располагались гостиница и общежитие для учениц. В школе, кроме батюшки Димитрия Макматова и матушки, с детьми занимались послушницы обители Наталия Холманских и Александра Обухова.  С чисто духовной точки зрения, в годы Первой мировой войны, в обители служились панихиды по павшим воинам и молебны о даровании победы русскому православному воинству.

   11 января 1916 года скончался в возрасте 75 лет благотворитель обители Фёдор Яковлевич Рощин и был удостоен великой почести: его погребли в Куженерском монастыре у стены главного храма. «Не достоин я, чтобы меня погребали в храме», – говорил он, когда ему предлагали быть схороненным в устроенной им церкви. 13 января его отпевали при громадном стечении народа. Службу совершал епископ Новгород-Северский Пахомий в сослужении 14 священников и 5 диаконов. Кончина главного благодетеля Куженерской обители стала словно знаком наступления последних лет в ее истории. Ей суждено было пережить Рощина всего лишь на три года.

 

                                                      Настоятели и сестры  обители

 

   С самого возникновения Куженерской Николаевской общины и до начала смутного времени управляла ею  игумения Людмила (Холманских), имевшая такую высокую награду, как наперсный крест⁶. До назначения в Куженерский монастырь она была монахиней Преображенского женского монастыря г. Вятки. Здесь же молились Богу ее сестры и тетки, происходившие из крестьян. Если обратиться к документам Преображенского монастыря за 1887 год, можно найти упоминания о монахине Павле Холманских 45 лет (в миру Елена), рясофорных послушницах «девицах» Холманских Марии 46 лет, Евдокии 42 лет, Ольге 73 лет. Мария и Евдокия несли клиросное послушание, а сестры Павла и Ольга – по выбору⁷. О Людмиле здесь почему-то нет никаких упоминаний, хотя известно, что в монастыре она жила с детских лет, была очень благочестива, проникнута духом строгой монастырской жизни, хорошо знала монастырский устав.  В Вятском Преображенском монастыре она управляла хором, была к 1897 году мантийной монахиней⁸. Не случайно в 1897 году епископ Вятский и Слободской Алексий предложил именно сестре Людмиле посетить Куженерскую рощу и выяснить, что благоприятствует открытию общины, а что препятствует. Так матушка Людмила вместе с сестрой Марией впервые прибыли в Куженер. Они поселились в деревянном корпусе, и первое, что было ими сделано – организован хор певчих, в который были включены девочки из церковно-приходской школы, в том числе и из числа марийцев. 5 сентября 1898 года при освящении храма во имя Святителя Николая Чудотворца благочинным Максимом Виноградовым богомольцы были в умилении от голосов сестер, стройно исполнявших все песнопения.

  31 мая 1900 г. Вятская духовная Консистория издала указ о переводе монахини Людмилы (Холманских) на постоянное жительство в Куженер. В указе в частности говорилось: «Так как на месте, где предполагается открытие общины, проживают уже 26 лиц женского пола, подготавляющих себя к поступлению в число сестер общины, и так как лица эти не имеют за собою определенного и постоянного надзора, то… командировать на место открытия общины… рекомендуемую настоятельницею Вятского женского монастыря монахиню сего монастыря Людмилу (Холманских), как прожившую в монастыре 44 года, благонадежную и вполне подготовленную для сего назначения, и поставить ей в обязанность иметь надзор за указанными насельницами, прилагать все меры к водворению среди них установленного порядка, какой должен быть введен в открываемой общине, и вообще подготовлять их к строю и образу жизни, подобающему сестрам общины, а равно оберегать их от всяких своевольных вмешательств со стороны неблагонамеренных лиц, могущих нарушить мир будущей общины».

  6 июня 1901 года матушка Людмила с 3 родными сестрами – Анисией, Марией, Наталией и племянницей Наталией  прибыли навсегда в Куженерскую общину, где их встретил настоятель о. Сергий Громов и первые насельницы. Так матушка Людмила  стала настоятельницей Куженерской женской обители и впоследствии её игуменией. В обители жило тогда всего лишь несколько инокинь и больше десятка послушниц.

   Матушка Людмила внесла неоценимый вклад в обустройство Куженерской обители, да и сама была величайшая труженица. Очевидец так писал о ее трудах:

  «С 3-4 часов она уже за работой. Сама покупает строевой лес, привозимый крестьянами, сама производит расчет с крестьянами за купленные бревна, доски, кирпич и другие строительные материалы. С раннего утра до самой поздней ночи видишь ее то в храме за богослужением, то в кельях сестер, то на постройке. На простых санках зимой или небольшом тарантасе летом едет она за десятки верст то к лесничему за покупкою строевого леса или дров, то в деревню к крестьянам за строительными материалами, для приискания рабочих, для арендования пахотной или сенокосной земли, необходимой для хозяйственных нужд общины; при всем том находит время руководить хором певчих, присутствует на спевках, поет и в храме. Немало приходилось переносить ей неприятностей от рабочих, тревожиться от разных ложных слухов, испытывать огорчения, неизбежные и во внутренней жизни общины. Прибавьте к этому частую нужду в денежных средствах, необходимых для построек, телесные немощи, которые она старалась преодолевать силою воли и молитвой, - и весь трудный подвиг, который несла уважаемая матушка, в ярких чертах обрисуется пред умственным взором вашим⁹».

   Первым священником Куженерской женской общины был о. Сергий Громов, переселившийся в 1901 г. в Куженер насовсем из соседнего с. Токтайбеляк. О. Сергий оказался неоценимым помощником в деле устроения общины, помогал матушке Людмиле полезными советами при строительных работах, в деле нахождения благотворителей, ревностно заботился о церковно-приходской школе, вместе с матушкой Татьяной взял на полное содержание 20 марийских девочек. Сама матушка руководила школьным хором, идеально дополнявшим на службах хор монастырский. Но слишком ревностное служение в неблагоустроенном храме подорвало здоровье батюшки, и он был перемещен в церковь с. Черемиский Турек¹⁰.

   5 июля 1904 года был определен на священническое место в с. Токтайбеляк Уржумского уезда с «откомандированием» для служения в Куженерский монастырь Матвей Васильевич Зверев, выходец из крестьян-марийцев Казанской губернии и выпускник Казанской учительской семинарии. Токтайбеляк и Куженер стали первыми местами духовного служения Матвея Зверева. До этого он проходил учительскую должность в различных начальных училищах Чебоксарского уезда Казанской губернии и Уржумского уезда. 6 августа того же года учитель Зверев был торжественно рукоположен в иерея, а 26 августа 1906 года был перемещен согласно прошению в Куженерскую общину. Кроме служения в монастырской церкви, о. Матвей был также заведующим и законоучителем Куженерской церковно-приходской школе и других местных училищ. 22 ноября того же 1906 г. священник Зверев перемещается согласно прошению в с. Большой Китяк Малмыжского уезда, но уже 6 декабря вновь возвращается в Куженер, в церкви которого служил до 11 мая 1909 г. В 1909 г. он был перемещен в соседний приход села Русские Шои и навсегда покинул Куженерскую обитель.¹¹

            Новым священником Куженерской общины стал Димитрий Семенович Макматов, который, как и первый священник обители, по промыслу Божьему  происходил из местных крестьян-марийцев, окончил первое отделение Вятских инородческих миссионерских курсов в 1906 г. и проходил учительскую должность в школах грамоты Уржумского уезда. В Куженер молодой священник приехал с матушкой Матреной Даниловной и двумя маленькими девочками Лидией и Ниной. 29 мая 1913 г. в семье Макматовых родилась девочка, которую нарекли во  святом крещении Милицей.  Воспреемниками ее во крещении стали дочь крестьянина д.Малой Усти Яранского уезда девица Надежда Мартиановна Холманских и диакон церкви с.Токтайбеляк александр Фурзиков¹². 1 июля 1916 г. у Макматовых родилась еще одна дочь, нареченная Макриной, но, видимо скончалась еще в детстве, т.к. не упоминается в семейном списке о.Димитрия в его следственном деле за 1937 г¹³.

   Как и отец Зверев, о. Димитрий был заведующим и законоучителем Куженерской ЦПШ, получал содержание 600 рублей в год с процентами с капитала, пожертвованного благодетелями монастырю (очевидно, Рощиным и богатыми уржумскими купцами) и за требоисправления 200 рублей в год. 30 мая 1910 г. батюшка получил свою первую награду – набедренник. 25 января 1914 г. священник Макматов покинул Куженерскую обитель, подав прошение на перемещение к церкви с. Люперсольского Яранского уезда, но уже 25 марта вернулся обратно.¹⁴ Случилось это за несколько месяцев до начала новой кровопролитной войны, когда в Куженерскую обитель снова усилился новый приток послушниц, потерявших своих мужей на полях сражений Первой мировой  войны. Здесь, в Куженере, о. Димитрий служил, очевидно, до начала смутного времени, когда Куженерская община в январе 1919 года прекратила свое существование.  В 1918-1919 гг. о.Димитрий не служит в сане священника, а работает учителем марийского языка в Куженерской школе. В 1921 г. он вновь возвращается в духовное служение.

   Последним местом служения о.Димитрия стала церковь Верхней Шурмы. Здесь он был арестован в 1937 г. по липовому обвинению в участии в церковно-монархической группе. В архиве ГАСПИ КО сохранились протоколы этого дела, по которому проходил еще десяток невиновных людей. По ним видно, что поначалу батюшка отрицал все предъявленные ему обвинения, но на последнем допросе 25 августа 1937 г., видимо, под физическим давлением, полностью признал свою вину и даже наговорил лишнего, оговаривая себя.  29 сентября 1937 года особой тройкой при УНКВД Кировской области по статье 58 п.10 УК РСФСР о. Димитрий был подвергнут высшей мере наказания и расстрелян 14 ноября 1938 года¹⁵.

  Печальна была судьба и многих монашествующих после закрытия монастыря в начале 1919 г. Многие насельницы обители в 1920-1930-х годах работали при храмах Сернурского,  Мари-Турекскского, Куженерского и других районов МАССР, ранее входивших в Уржумский уезд, а также Вятской епархии, неся послушания певчих и просфирниц. Сама матушка игумения Людмила осталась верна  Куженерской церкви и не оставила ставшие ей родными места. В 1924 г. по ее настоянию Куженерская церковь перешла из обновленчества в Православие, а священнослужители церкви покаялись в своем уходе в раскол. До своего последнего часа матушка игумения несла настоятельские обязанности и была после кончины в 1927 г. похоронена в Куженере ; могилка ее и доныне  почитаема верующими¹⁶.

  Многие монахини и послушницы Куженерского монастыря пострадали за веру Христову в годы гонений на Церковь. Некоторые монахини проходили по групповым делам в начале 1930-х годов в селах Неделька, Ежово и на северо-востоке Марийской республики. 25 августа 1937 г. в Йошкар-Оле приняла мученическую смерть, будучи расстрелянной, послушница Кужнерского монастыря Анна Дамиановна Копылова, работавшая до этого в храме с. Хлебниково.

  Одной из самых почитаемых насельниц бывшего монастыря была послушница Александра Обухова, еще в возрасте 5 лет попавшая в обитель и уже в раннем возрасте проявившая склонность к живописи. По преданию ее возили даже в Москву, где за хорошую работу девочку наградили грамотой и подарком. В годы гонений у матушки появился дар прозорливости. Рассказывали, сидят они дома, никого не ждут в гости, а матушка просит приготовить большой самовар. И неожиданно приходят гости. После закрытия обители матушка Александра не имела постоянного места жительства, но продолжала много трудиться – молилась, писала иконы, читала по три акафиста в день.  Несколько раз ее арестовывали, но никакого дела «пришить» не могли и отпускали восвояси. Дожила она до преклонных лет, и отошла ко Господу в ноябре 1973 г. в возрасте 83 лет. Похоронена прозорливая матушка на кладбище с. Юледур Куженерского района¹⁷.

Назад к списку