Операция Яранской ЧК - внедрение в Пророчицкий монастырь

В феврале 1919 г. в ворота Пророчицкой обители постучался человек, попросивший крова, по документам оказавшийся офицером-белогвардейцем Петровым. Ему не было отказано. Что интересно, наивные монахи пустили в обитель офицера даже без ведома настоятеля, что явствует из отчета этого чекиста. Настоятель монастыря узнал о госте намного позднее. Увы, то оказалось лишь хитрая провокация. На самом деле «белый офицер» оказался чекистом, который вскоре дал свои показания в деле игумена монастыря (сами монахи так никогда и не узнали, кто он был на самом деле). Такие провокации были излюбленными в Яранской «чрезвычайке». В том же году переодетый чекист был подослан в «банду», скрывавшуюся в глухих лесах уезда. На деле это, конечно, была не банда, а крестьяне, измученные поборами продотрядов. Что бы хоть как-то спастись от них, они ушли в леса, прихватив с собой оружие, принесенное с Германской войны. Благодаря хитрой спец-операции, «лесные братья» были обнаружены и ликвидированы.
Истинной причиной такой «разведки» в монастырь было разузнать, скрываются ли в нем белогвардейцы, имеются ли в нем ценности и где они спрятаны. «Офицер» без особого труда вошел в доверие к насельникам и выведал все, что нужно. В своем отчете в ЧК после отбытия из монастыря, ее сотрудник добросовестно изложил следующее: 
«Следователю Яранского чрезвычайкома Норкину было заявлено от сотрудника № 2, который был командирован в мужской монастырь Яранский с документами белогвардейского офицера Петрова. 3 февраля 1919 г. я прибыл в мужской Пророченский мужской монастырь, где я сперва познакомился с монахом Кириллем, который, познакомивший со мной и при разговоре со мной он мне сообщил, что им в настоящее время живется плохо, т.к. они получили приказ , что бы немедленно монастырь очистили к 7 февраля 1919 г. и я также сообщил, что если у вас что еще не вывезено из монастыря, то постарайтесь поскорее вывезти и на что он согласился и на мою лошадь положил тулуп и пинжак и книги. И также познакомился с послушником, как например Стефан и Александр, которых я попросил, чтобы они довели до сведения игумена, что в монастыре находится белогвардейский офицер и как только узнал архимандрит о моем пребывании в монастыре, то я был приглашен к нему и когда я вел беседу с игуменом, то он мне пояснил, что у них спрятаны некоторые драгоценности в монастыре, а часть из них увезены в деревни, и он также пояснил мне Петрову, что у него заготовлено хлеба нелегальным путем 200 пудов и также заготовлено крупчатки 27 мешков, но где именно не указал и он в течение моей беседы с ним все время спрашивал, где находятся белогвардейцы и скоро ли они придут сюда белогвардейцы и также пояснил, что он игумен скрывался в Котельничском лесу 4 месяца, но что его заставило скрываться, он так и не мог сказать, что его заставило скрываться для меня тайна».
Вскоре после ухода «офицера из обители, в нее нагрянули чекисты. Игумен монастыря отец Геннадий был арестован, обвинявшийся по нескольким пунктам, в том числе за укрывательство "белогвардейского офицера"... По этой же причине игумен монастыря вскоре был расстрелян...
28 октября 1919 г. следователь Вятской Чрезвычайной Комиссии вынес решающее заключение по делу архимандрита Геннадия, по прежнему основывавшееся на 2 обвинениях – в сокрытии хлеба и в укрывательстве белогвардейского офицера. Приговор: расстрелять. 10 ноября 1919 г. приговор был утвержден.
«Слушали: дело № 756 Архимандрита Геннадия Панфилова (заложника), обвиняемого в скрытии хлеба 235 пудов, крупчатки 3 пудов и в укрывательстве белогвардейского офицера в течении 6 месяцев.
Постановили: применить высшую меру наказания».
Здесь, как видим два подлога сразу – «белый офицер», которым был сотрудник ЧК (и там все эти знали)и его пребывание в монастыре 6 месяцев, хотя он сам писал в отчете, что в монастырь прибыл 3 февраля 1919 г…
Данных о казни игумена Геннадия не сохранилось. 
 

В документе агент назван №2, т.е. он был не один в своем роде...

Антисоветские мятежи на юге Вятского края. Год 1918й (немного из будущей книги)

Неизвестно и то, как отнеслись монахи Пророчицкого монастыря к т.н. «офицерскому мятежу» августа 1918 г. В то время по всему Поволжью вспыхивали антисоветские мятежи. Ободренные успехами Белого движения крестьяне и интеллигенция, измученные вконец владычеством советской власти, энергично брались за оружие и сбрасывали у себя ненавистное большевисткое иго, прикрывавшееся «властью рабочих и крестьян», но на деле беспощадно грабившее и избивавшее тех же рабочих и крестьян. Примером тому стал Ижевский завод Вятской губернии, где власти завода творили всевозможные бесчинства над рабочими и, наконец, отдали приказ о мобилизации на красный фронт. Рабочие отказались от этого и собрали митинг. Большевики пытались разогнать его, угрожая расстрелами. Это дало начало самому мощному восстанию того года не только в Вятской губернии, но и вообще в России. Параллельно с ним на юге губернии вспыхнул Степановский мятеж. Подняли его против «власти советов» бывшие продотрядовцы – московские рабочие, до этого исправно грабившие и избивавшие крестьян. Теперь же они изменили свою политику с точностью до наоборот и подняли штыки против той власти, которая их сюда прислала. К мятежникам примкнули бывшие офицеры, интеллигенция, часть крестьянства. С симпатией отнеслось к ним и духовенство. Мятеж быстро разгорелся, охватив собой Уржумский, Нолинский и Малмыжский уезды. Ожидалось прибытие отрядов мятежников и в Яранский уезд. В ожидании его там вспыхнули мощные офицерские и эсеровские мятежи в Яранске и Санчурске. 
К сожалению, история Степановского мятежа оказалась очень короткой. Вятские большевики двинули на юг губернии мощные силы из верных им наемников – венгров и латышей; известно, что за деньги солдат служит всегда надежнее, чем за идею. Не оказало поддержки мятежникам и большинство крестьянского населения. Не было строгой дисциплины и среди самих мятежников, такой, которая была у большевиков. На местах царила анархия и пьянство. В результате уже после 2 боев шаткая власть мятежников развалилась как карточный домик. Те, кто остался в живых, ушли в «белую» Казань. Участь раненых и оставшихся, надеявшихся на милость новой власти, была печальной – наемники, служившие у большевиков, отличались особой жестокостью и в плен никого не брали… Яранские офицеры также не дождались поддержки, а сил у них было еще меньше, чем у степановцев. Мятежи были быстро подавлены. На места вернулись уездные ЧК, до этого своевременно эвакуировавшиеся, начавшие облавы и расстрелы. Особенно лютые расправы прошли на юге губернии осенью 1918 г. , во время «красного террора». Жертв было очень много, по большинству не сохранилось даже расстрельных дел. Есть косвенные свидетельства, что некоторые офицеры находили убежище в монастырях г.Яранска. Уже в советское время в Яранском Знаменском монастыре был найден револьвер и другие офицерские принадлежности.... 

На фото: латышский карательный полк в с.Русский Турек Уржумского уезда. 1918 г.

В преддверии славных и горьких дат...